Преосвященний Феодосій (Ващинський), єпископ Могильовський (†1937)

История Церкви началась с невинного страдания за Христа 15 тысяч Вифлеемских младенцев, убиенных по приказу нечестивого царя Ирода. Можно без преувеличения сказать, что и дальнейшая история христианства – это повествование о свидетельстве об истине через страдания “даже до смерти”. Сугубо это проявилось в ХХ в. в нашей стране, которая явила миру сияющий в свете Божественной славы сонм новомучеников и исповедников. Одним из них стал епископ Феодосий. Страдания его совершились в городе Комсомольске-на-Амуре.

Последние упоминания о епископе Феодосии (Ващинском) относятся к 1937 г. Он находился Решением Особой Тройки УНВД Дальневосточного края от 11 сентября 1937 г. владыку приговорили к расстрелу. После этого в нечеловеческих условиях его продержали в лагере еще сорок дней. 22 октября того же года он был расстрелян. В тяжелейшее время репрессий он разделил с народом его скорби и радости, которые Промыслом Божьим были уготованы любящим Господа в те сложные трагические годы.

В миру

Епископ Феодосий (Ващинский) относится к числу архиереев Русской Православной Церкви довоенного периода, о которых из имеющейся ныне литературы известно крайне мало. Поэтому его образ мы восстанавливаем, пользуясь архивными данными.

Владыка Феодосий (в миру Димитрий Васильевич Ващинский) родился 14 мая 1876 г. в Китай Городе Полтавской губернии в семье учителя. Детство будущего епископа прошло мирно и тихо. Родители воспитали его в духе любви к Богу и Святой Православной Церкви. После окончания Полтавской духовной семинарии молодой Димитрий Ващинский был рукоположен во иерея и с 1897 по 1912 год служил на приходах Полтавщины.

Как человек гостеприимный, не чуждавшийся развлечений, отец Димитрий очень часто собирал у себя дома сельскую интеллигенцию, а также местное духовенство… Казалась, что подобного рода жизнь никогда не кончится, но в 1910 г. случилось непоправимое – неожиданно умерла его жена. Как гром среди ясного неба поразила эта смерть священника. Еще два года он оставался на приходе, но уже не устраивал никаких гуляний. Скорбь и плач каждодневно наполняли его сердце.

Вскоре отец Димитрий раздал все свое имущество нуждающимся и в 1912 г. уехал в Казань, где решил продолжить свое образование, поступив в духовную академию. Так для него началась новая жизнь.

После окончания академии, в 1916 г. отец Димитрий был назначен преподавателем богословских предметов в Черниговскую духовную семинарию. В ней он прослужил до июня 1918 г. В отношениях со студентами он всегда держался строгих правил, но был справедлив и внимателен к людям, за что воспитанники семинарии его любили. В сентябре 1918 г. его избрали смотрителем Черниговского духовного училища, но уже в январе 1919 г., с приходом в Чернигов Красной Армии, отец Димитрий был лишен возможности возглавлять училище.

Борец с атеизмом и расколом

С апреля 1919 г. отец Димитрий служил священником в церкви с. Вересочь бывшего Нежинского уезда. С 1922 по 1926 год являлся настоятелем Васильевской церкви г. Нежина. Здесь, в Нежине, ему пришлось выдержать упорную борьбу с нарождавшимся обновленчеством. Оставаясь верным Святейшему Патриарху Тихону, он сумел не допустить широкого распространения обновленческого раскола на Нежинщине. Его несколько раз арестовывали и однажды, арестовав, отправили в Харьков в распоряжение ГПУ Украины. Однако доказать что-либо преступное в его действиях не смогли и в очередной раз освободили.

Деятельный, смелый священник, занимавший позицию решительного неприятия обновленчества, выделявшийся природной смекалкой и хорошим образованием, отец Димитрий вскоре обратил на себя внимание Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия (Страгородского), который 3-го августа 1926 г. совершил в одном из храмов Нижнего Новгорода его монашеский постриг с именем Феодосий; а 5 августа того же года, по избранию украинским епископатом и духовенством г. Конотоп, архимандрит Феодосий был хиротонисан митрополитом Сергием во епископа с назначением на Винницкую кафедру. По словам протоиерея Николая Доненко, автора книги “Наследники Царства”, избрание и хиротония Феодосия (Ващинского) были совершены “конспиративно, без предварительного оповещения властей”.

В Виннице владыка Феодосий пробыл всего лишь две недели. За стремление “погасить” обновленчество в Подольской епархии, кафедральным центром которой являлась Винница, он был вызван в Харьков и 10 октября 1926 г. арестован. Из Харькова его перевезли в Москву. Постановлением Особого Совещания при Коллегии ОГПУ СССР епископа Феодосия (Ващинского) выслали на Урал сроком на три года…

В ссылке он пробыл недолго. Господь явил Свое чудо в досрочном освобождении владыки. Уже в феврале 1928 г. он вышел на свободу и спустя непродолжительное время получил назначение – быть епископом Лужским, викарием Ленинградской епархии.

Занимая Лужскую кафедру, епископ Феодосий много потрудился над устроением церковной жизни. Он часто посещал приходы, в том числе в погранполосе (рядом проходила граница с Эстонией), везде, где мог, совершал богослужения.

Через год его перевели в Белоруссию. По благословению Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия (Страгородского) владыка Феодосий получил назначение на Могилевскую кафедру и уже 24 апреля 1929 г. приехал в этот древний белорусский город.

Сам Могилев в 20-е гг. являлся одним из центров распространения обновленчества в Советской Белоруссии. До 1928 г. в нем имел свое местопребывание т.н. Белорусский Священный Синод, в котором председательствовали обновленческие “митрополиты”, одновременно считавшиеся правящими “архиереями” Могилевской епархии. Посеянные ими в церковной жизни семена раздора давали знать о себе и на переломе 20-30-х гг.

Занятие епископом Феодосием кафедры в Могилеве совпало с началом компании по ограблению и уничтожению крестьянства, т.е. коллективизацией. Это, однако, не повлияло на деятельность владыки Феодосия отрицательным образом, не запугало его, не заставило замолчать, наоборот, еще больше настроило епископа на смелое, нелицеприятное свидетельство о той Истине, которую сохраняла и сохраняет доныне Православная Церковь.

Разрушение деревни и многочисленные аресты, прокатившиеся в период коллективизации, оказались чреваты тем, что некоторые священнослужители отказывались исполнять свои пастырские обязанности и подавали епископу Феодосию прошения об увольнении. На таких прошениях владыка накладывал резолюции следующего содержания: “Лишается сана с предупреждением, что обратно принят никогда не будет, даже в том случае, если власть переменится”.

Прекрасный проповедник, епископ Феодосий часто прямо с амвона говорил о тех притеснениях, которым подвергалось духовенство со стороны властей, высказывался о непосильном налогообложении церквей, которое ставило духовенство на грань нищеты. Проповеди владыки производили очень сильное впечатление на верующих, и они нередко плакали, слушая их.

Стремясь присоединить к юрисдикции митрополита Сергия (Страгородского) местных автокефалистов, осенью 1932 г. епископ Феодосий дважды приезжал в Минск, где встречался с епископом Феофаном (Семеняко), придерживавшимся той же ориентации, что и он. Оба хотели привлечь на свою сторону епископа Филарета (Раменского), но безрезультатно.

В декабре 1932 г. владыка Феодосий имел встречу с обновленческим “архиереем” Досифеем (Степановым), который самочинно именовался “архиепископом” Мстиславским и Оршанским. Это был мятущийся и весьма нетвердый в своей жизненной позиции человек. Тем не менее, в результате длительной беседы епископ Феодосий сумел убедить Досифея в необходимости присоединиться к Православной Церкви. Вместе они поехали в Москву, где их принял митрополит Сергий (Страгородский). В разговоре с митрополитом Досифей (Степанов) сказал, что перешел в обновленчество под давлением ГПУ. Было решено принять его в общение с Церковью в сане архимандрита и направить на служение в г. Владимир.

Голгофа

О действиях епископа Феодосия, направленных на преодоление церковных разногласий, знали в ГПУ. Сотрудники этой организации меньше всего были заинтересованы в том, чтобы в Могилевской епархии вновь воцарились мир и согласие. Поэтому вскоре епископ Феодосий был арестован. Произошло это 28 февраля 1933 г.

Незадолго до ареста в день празднований Крещения Господня, совершая богослужение в Покровской церкви Могилева, при стечении примерно тысячи молящихся, владыка Феодосий произнес проповедь: “Дорогие братья и сестры! Наша Истинно-Православная Церковь в настоящее время находится в тяжелых условиях. Лучшие сыны нашей многострадальной Церкви из духовенства томятся в тюрьмах и ссылках. Оставшееся духовенство обременяется непосильными налогами. Нужно молиться и поститься, и Бог избавит нас от гонений и нападок со стороны безбожников. История Православной Церкви знает гонителей веры Христовой, но все они погибли в течение непродолжительного времени. Так будет и теперь”.

По “делу” епископа Феодосия было допрошено тринадцать человек из числа близкого к нему духовенства. Среди них не нашлось почти никого, кто бы не возвел напраслины на опального архиерея. Его оговорил Досифей (Степанов), оговаривали и другие… Это был какой-то ужас! Владыка оказался, словно Господь наш Иисус Христос на Голгофе. Один, совершенно один…

Протоиерей Василий Забелло, так, например, отзывался о своем архипастыре: “Являясь благочинным и попом Кричевской церкви, и находясь под непосредственным руководством епископа Феодосия (Ващинского), я знаю, что последний являлся руководителем контрреволюционной организации церковников, ставившей своей целью вызвать восстание верующих против Советской власти весной 1933 года…”

Разбиравшие его “дело” чекисты так и не смогли сломить владыку, добиться от него каких-либо показаний, которые уличили бы последнего в мнимой антисоветской деятельности. Ему предъявили обвинение в создании “контрреволюционной церковно-повстанческой организации”, что являлось абсолютной фикцией. Владыка Феодосий попал в сферу особо мощной волны репрессий, захлестнувшей духовенство Советской Белоруссии весной 1933 г.

Во время последнего допроса епископ Феодосий был столь же непреклонен, как и сразу же после ареста. “Суммируя свои прежние показания, – заявил он тогда, – уточняю, что я, как епископ Могилевской епархии, последние четыре года вел беспощадную борьбу с безбожниками, еретиками, раскольниками и со всякими заблуждениями в области веры и нравственности, откуда бы они не исходили. И, пока я жив, то, как православный епископ, буду разъяснять и вести борьбу с безбожниками, и всякими заблуждениями, и совесть свою не намерен продать, ибо я не обновленец, не раскольник”.

Постановлением Особой Тройки НКВД БССР от 9 июня 1933 г. епископ Феодосий был приговорен к пяти годам заключения в концлагере.

Незадолго до ареста указом митрополита Сергия (Страгородского) его назначили на новую кафедру – Кубанскую и Краснодарскую. Но выехать туда владыка Феодосий уже не смог…

Последние упоминания о епископе Феодосии относятся к 1937 г. Он находился в заключении на Дальнем Востоке, в Комсомольске-на-Амуре. Вместе с ним крест лагерных уз нес иеромонах Никон (Воробьев), до ареста, последовавшего в апреле 1933 г., служивший в Свято-Николаевской церкви Козыревского предместья в Минске. Господь судил ему пережить гонения 30-х годов и в дальнейшем стать известным духовником. Сегодня широко известно собрание писем игумена Никона (Воробьева) к его духовным чадам (последнее издание этих писем вышло под названием “Нам оставлено покаяние”. – М, 1997). Когда еще совсем молодого о. Никона освобождали из заключения, епископ Феодосий выдал ему своеобразное удостоверение, в котором говорилось: “Предъявитель сего иеромонах Никон, в миру Николай Николаевич Воробьев… в верности заветам Святой Православной Церкви тверд, в Слове Божием и святоотеческой литературе весьма начитан, жизни и образа мыслей строго православно-христианского. Крест уз лагерных нес терпеливо, без уныния и скорби, подавая своею жизнью добрый пример всем его окружающим. С пользой для Православной Церкви может быть использован как приходской пастырь и даже как ближайший верный сотрудник епархиального святителя, что удостоверяю”.Этот документ датирован 19-м января 1937 г.

Находясь в заключении, владыка Феодосий не пал духом, не растерялся, не изменил своим жизненным убеждениям. Как отмечали чекисты, он “поддерживал связь с солагерниками, бывшими служителями культа, которые, будучи в заключении, подчинялись ему при выполнении тех или иных религиозных обрядов. Считали его старшим духовным лицом”. Более того, “Ващинский высказывал сожаление о том, что все меньше и меньше остается верующих, закрываются церкви, священникам стало трудно жить”.

Подобные настроения и тот авторитет, которым владыка Феодосий пользовался среди томившегося в заключении духовенства, власти, конечно же, простить не могли. Решением Особой Тройки УНКВД Дальневосточного края от 11 сентября 1937 г. епископа Феодосия приговорили к расстрелу. После этого в нечеловеческих условиях его продержали в лагере еще сорок дней. 22-го октября того же зловещего года он был убит, приняв мученическую смерть за веру в Господа и Спаса нашего Иисуса Христа.

Юрий Ибрагимов, Православие на Дальнем Востоке